Олег Панфил
* * *
...о Всех Чужих, о празднике, в котором
открылось вспомнить их, узнать,
медового восполнить провалы света
в будущее их возвращенья. там повтором —
залог невыносимо нежный, горький
жизни дальней. отражают воды летом
ничто. сбываются дороги,
сокрытые за тайной темноты
в начале расставанья и печали.
и вот вернулись все чужие. на пороге
свет ничейный. "не бойся темноты.
послушай сказку, укрой получше ноги" —
потом проходит сон, как и в начале
* * *
зайдут, когда уходят боги.
смотри в глаза.
как тыщу лет назад,
кричит сова на юге и востоке.
припоминая этот город или град,
ты соловьев узнал, прибой маслин, короткий
сон собак, дома, мосты, дороги
с коричневых и золотых
тобой сожжённых карт.
здесь звезды новые горят
и ты зашел, когда уходят боги.
смотри в глаза.
за дымкою веков
всплывет, качнув тебя, сияние у горла,
как лето бирюзы.
я помнил лишь любовь,
пересекая наш последний город.
здесь звезды страшные горят,
и все пришли,
когда уходят боги.
августы
о Буджак,
твоя пыль, солончак,
мелкокрестчатая полынь,
семиклассник с крылом нунчак, —
зенит — орлы.
чёрен изюм кирзы? сундук —
их малый дом внутри
дома, а внутри — паук-
крестоносец и волк, — корми,
не корми — за полумесяц смотри.
младенцы с тенями угрюмых разлук
под веками — кромка огня
в глазах, — века желаний. их Памук
ещё учит язык.
здесь не зреет кизил — сгорает кирдык.
кизяк с глиной — будет кирпич.
но этой ночью из лета вынули чоп,
у цикад скрипку отнял сверчок,
и осени хладный клык
на темя августа лёг.
Сергей Соловьев
венеция
Всё – папоротник: небо, рябь каналов, стены
домов, бредущих по воде. Как дети
в оспе. Все шелушится этой зеленцой
реликтовой, лишайной. И коты в день смерти
выходят из зеркал, как та – из пены,
и в воду падают, идя ко дну лицом.
А те, со дна, их двойники, восходят,
и в точке их схожденья паутинка
воды дрожит и рвется. Как в колене –
вода и дрожь. Они идут исходом,
как те – через пустыню – в зелень, в тину,
они идут ко дну, как ноты по линейке.
Выходят из зеркал и валятся в каналы,
в слепые коридоры мутящейся воды,
в сводящие с ума текучие носилки
странноприимных стен, светящейся травы
набравших в рот. Выходят, и устало
в каналы валятся. Смеркается. Обмылки
света. Пузыри земли. Венеция свечей и пальцев.
Воркующие буквы на карнизах. Крысы,
граверы города. И в зеркалах, как в окнах,
коты стоят и вниз глядят, в тягучем танце
свиваясь с отражением в воде. Уже написан
ветер, твердь, огонь. Как кокон,
они свиваются с собой, идя ко дну, и маски
всплывают их, как нефть. И ночь берет с ножа
губами уголек рассвета. Они, как в осень,
выходят из зеркал и вниз глядят на Лету,
где в вязко-красном бархате лежат,
как серебро столовое, их кости.
Нини – так люди звали этот белый пепел, низко
стелящийся, кот-манускрипт, он жил в Архиве,
в соборе Фрари. Днем черен был, а ночью – рус.
Когда над ним склонялся Папа Римский,
глаза кота росли числом, как на оливе
плоды. А хвост – как ствол оливы. Кот-Аргус.
К нему цари съезжались и входили
в него, как в дом, как в дым, как в белый рой,
как в беглый рай, как в пепелище
библиотеки. И буквы коготков его слегка кадили,
когда он вслед глядел им, бедной головой
кренясь и пуча спину. Кот-Поприщев,
тринадцатого мяу кот - в смирительной рубахе
с узлом завязанных под подбородком лап.
Он вьется в воздухе, как снег, искря, как взвесь
несметных иероглифов – на взмахе,
небес написанных. Он нечитаем – весь.
Он снег, он слеп, он засыпает город
рисованный, цветной, как детский ад во сне.
Как детский ад во сне, и под щекой – ладони,
И всё кругом – вода, вода, и белый морок,
и черные коты, как черные мадонны,
глядят из окон вниз на восходящий снег.
Валерий Шубинский
A VISION
Темное тело грядущего лета.
Липы дырявые в светлом дыму.
(Мелком на асфальте – вопрос без ответа.
Ответа – чьего? Обращенный – к кому?
Зa домом ночь немного белее.
Возле развязки – совсем не бела.
Едет машина, вздыхая и блея.
Блеск на стекле, блик от стекла.
И к, прости Господи, лесопарку
Тянется мокрый, мерцающий след.
Это трехглавую вывел овчарку
Мертвый сосед.)
Быстрое темное тело вбегает
В дым, распадается в нем.
(Дым – на помойке, там мусор сжигают.
Дым над невидимым желтым огнем.)
Что ж это значит? Лесные пожары
(Едкая, пасмурная пустота
Сразу за выездом на Шушары
С Вантового моста)?
|